Аврора, хотя и сидела ближе к нему, проигнорировала звонок. Телефон прозвонил несколько раз.

— Хочешь, я сниму трубку? — спросила Рози.

— Пожалуйста, если хочешь.

Рози сняла и испуганно взглянула на Аврору.

— Это Джерри, — прошептала она, прикрывая трубку ладонью и сковородкой одновременно, чтобы уж ничего не было слышно.

Выражение лица Авроры совершенно не изменилось. Ответа на свой немой вопрос Рози не прочла.

— Привет, Джерри, — сказала Рози, думая, что, может быть, ей бросить эту работу, если ее будут заставлять находиться в центре всех событий каждый раз, когда звонит телефон.

— Да, у нее все прекрасно, но она еще не спускалась, наверное, она в душе. Попросить ее перезвонить вам? — предложила Рози. Аврора поморщилась, когда услышала, что ее могут попросить позвонить ему.

— Пожалуйста, сделай так, чтобы она позвонила, она вчера не приехала, и я немного огорчился, — попросил Джерри.

— Он говорит, что немного расстроился, — сказала Рози, опуская трубку.

Аврора поднялась и, не произнося ни слова, отправилась в гараж и села в машину.

Когда мотор разогрелся, она дала задний ход и начала выводить машину из гаража. Взглянув на выражение ее лица, Рози испугалась, но не потому, что в ней опять возник этот вечный страх поцарапать бампер. Рози решила пойти с ней рядом, пока она выезжала из гаража на дорожку, откуда можно было попасть на шоссе. Она набралась смелости и решилась еще на одну попытку попросить ее быть разумной или, если это было свыше Аврориных сил, хотя бы сказать, куда та собралась ехать.

— У Джерри по телефону был такой встревоженный голос, — сказала она, пока Аврора сдавала назад. — Можно было понять, что он соскучился по тебе. — На это ответа получено не было, но Рози, как всегда, не теряла надежды и продолжала идти за ней, провожая ее прямо до дороги.

— Я надеюсь, ты не собираешься снова так же напиться, — спросила она, пока Аврора выворачивала на улицу и переключала задний ход на первую скорость. — Так напиваться очень вредно для твоего организма, — продолжала Рози в виде прощального напутствия.

Аврора не обращала на нее ни малейшего внимания; она посмотрела на дорогу и, убедившись, что никаких помех не было, отправилась в путь.

— А может быть, это вообще был еще чей-нибудь пояс, этот идиотский пояс, — закричала ей вдогонку Рози. Потом она перешла через двор и вошла в свой маленький домик, чтобы задать Вилли хорошую трепку. Все это время у нее было предчувствие, что еще до исхода дня произойдет что-то ужасное. Ей нужно было, чтобы Вилли перестал валяться на кровати, а был бы рядом, хотя вряд ли можно было рассчитывать, что она услышит от него какой-нибудь особенно мудрый совет. Но все-таки она рассчитывала, что он посидит рядом и выпьет с ней кофе, пока она пребывает в таком расстройстве.

К ее досаде, в их маленьком домике Вилли не было. Сначала она решила, что Вилли ошибся и переночевал где-то в другом месте. В последнее время он часто таскался по двору, подстригая кусты, но когда она присмотрелась, то поняла, что во дворе его не было. Она поспешила вернуться в дом, надеясь найти его на кухне, но и на кухне его не было; и ни в одном из туалетов его тоже не оказалось.

На миг ее поразила мысль о том, что Вилли мог вообще исчезнуть, сбежать, уйти. Как только столь простая мысль посетила ее, она осознала, что ничуть не удивлена, хотя, вне всякого сомнения, это ее ужасно рассердило. Теперь от него будет еще меньше пользы, чем когда он был под рукой!

Конечно, Вилли был тупым и медлительным — он мог все еще валяться в постели, когда она поднялась к Авроре. Во дворе его не было, но, может быть, он был где-то на дорожке в дальнем углу двора, слонялся в нерешительности и пытался решить, в каком направлении начать пробежку этим своим крысиным бегом.

Она кинулась к этой дорожке, но никакого Вилли и там не увидела. Она бегом обогнула квартал, надеясь увидеть его на автобусной остановке. В последнее время его дважды останавливала полиция за езду без прав, и ключей от его мини-пикапчика ему не выдавали. Но на остановке Вилли тоже не было. Медлительные люди, похоже, начинали двигаться быстрей, когда речь шла о побеге. Сама она никогда медлительной не была, но много лет тому назад, когда она решила, что на семейной жизни можно поставить крест, она действовала очень быстро. Хотя позже ей все же пришлось вернуться к своему Ройсу — когда один из его лучших друзей выпустил из него кишки.

Она снова вошла в дом и осмотрела все помещения, но не сильно надеялась найти в доме кого-нибудь. Никого она и не нашла.

— Как ушел? — не поверила своим ушам Аврора. Она вернулась минут через двадцать после бесцельных разъездов по окрестностям.

Аврора собиралась было поехать к Джерри и поговорить с ним начистоту, что могло бы стать прелюдией к тому, чтобы простить его, и к тому, чтобы вновь отбить его — если это было еще возможно. Но ей не удалось заставить себя проехать больше двух кварталов — у нее началась нервная дрожь. Она остановилась в красивом уголке тенистой аллеи парка Ривер-Оукс, но дрожь не ослабевала, и вскоре ей пришлось признаться себе, что сил на то, чтобы с кем-то разговаривать начистоту, у нее просто не осталось. Желудок словно сжался, и она обнаружила в себе слабые намеки на аппетит, что было самым надежным показателем того, что говорить с мужчиной начистоту, да еще о многом, она была не в состоянии.

Из-за положения дел на семейном фронте ей было необходимо, чтобы Рози ей посочувствовала. Рози чаще всего и сочувствовала ей. Но та теперь оказалась безвременно покинутой, и было глупо ждать от нее сочувствия в такой ситуации.

— Соберись-ка, — подбодрила ее Аврора. — Кто знает, может быть, он пошел купить себе крем для бритья. Даже если бы все в мире было сделано из крема для бритья, мужчины сумели бы сделать так, чтобы он у них кончался именно тогда, когда кому-нибудь нужно было видеть перед собой гладко выбритого мужчину.

— Нет, он меня бросил, — уверяла ее Рози. — Я знала, что если не перестану делать гадости, он меня бросит.

— Так если ты была в этом уверена, почему же не перестала делать ему гадости? Ты что, сама хотела, чтобы он ушел?

— И да, и нет, — сказала Рози, взглянув на плиту. — Эх, зря только жарили эти оладьи, — добавила она.

Аврора перевела взгляд на весьма значительную стопку оладьев на плите. Ей показалось, что желудок немного отпустило.

— Ерунда, похоже, эти оладьи пока еще вполне съедобны. Давай разделим их пополам. Ты же знаешь мои принципы.

— Ешь сама, ешь сколько влезет, — сказала Рози. — Если я в таком состоянии съем хоть пару кусочков, меня весь день тошнить будет. Как тебя вчера. Я — просто комок нервов. — Аврора тем временем разделила оладьи на две равные части и разложила их по тарелкам. Она принялась за свою порцию, потом переключилась на порцию Рози, пока та печально сидела, потягивая кофе.

— Жалко, что я бросила курить, — вздохнула Рози. — Сейчас бы я покурила.

— Роза, давай смотреть правде в глаза, — сказала Аврора. — Нас обеих бросили, вот и все. Ты думаешь, Вилли еще сможет найти себе кого-нибудь? Или же он бросил тебя за то, что ты делала ему гадости? Ты и в самом деле порой вела себя с ним очень гадко. Ты, по всей вероятности, пользовалась знаниями, полученными в этой сфере за сорок лет от такой образцовой наставницы, как я.

— Нет, ты тут ни при чем. Я и сама иногда могу быть ужасно гадкой, — призналась Рози.

— Может быть, у него другая? — снова спросила Аврора.

— Не исключено, но маловероятно, — сказала Рози. — Вилли слишком ленив. Я бы скорей подумала, что он снова взялся за наркотики. Не знаю, чем там его лечили, но, мне кажется, ничего из этого не вышло.

— Скорей всего, не вышло, — согласилась Аврора. — В любом случае я против всех этих методов лечения. Нужно просто дать каждому столько наркотиков, сколько ему нужно. Да хоть что угодно, лишь бы они держались ровно.

— Ой, бедный Вилли не умеет держаться, — сказала Рози, вдруг погрустнев. — У него душа как студень — он никогда ни в чем не бывает уверен хоть какое-то время. Если бы все начать сначала, я бы себя так гадко не вела.